Блог

Jul 16, 2023

Основные лейблы

Кассета «Вечер с Аббасом и Хиндией. Часть 2». Фото Эндрю Саймона. После работы в Саудовской Аравии на производстве алюминия Мансур вернулся в Египет в 1980-х годах с примерно 1000 человек.

Кассета «Вечер с Аббасом и Хиндией. Часть 2». Фото Эндрю Саймона.

После работы в Саудовской Аравии, работавшей на производстве алюминия, Мансур вернулся в Египет в 1980-х годах с примерно 1000 кассет на буксире. Не довольствуясь только распространением, Мансур вскоре переключился на A&R (Артисты и репертуар), сосредоточившись на поиске и развитии художественных талантов. В Шубре, северном районе Каира с богатой культурной историей, берущей свое начало в начале двадцатого века, он основал звукозаписывающий лейбл «Egyptphon». Выбор имени указывал на то, что Мансур понимал свое дело в национальных рамках. Это также отсылало к более ранней эпохе звукозаписывающей индустрии, когда «телефон» или «фон» (от «фонограф») часто служили суффиксом в названиях компаний, таких как «Граммофон», «Полифон» и «Байдафон».

Довольно быстро Мансур понял, чего хотят его клиенты, в основном представители рабочего класса: неистовая энергия свадебных номеров типа «Аббас и Хиндиа». Аккордеонист Аббас и известная исполнительница танца живота Хиндиа, регулярно украшавшая бальные залы каирских отелей, резко контрастировали со степенными балладами санкционированных государством музыкантов. Продвижение дуэта само по себе было актом подрывной деятельности, который Мансур осуществил с изобретательностью. Чтобы избежать радиоцензора, Мансур вообще избегал радио, бесплатно раздавая релизы Egyptphon водителям микроавтобусов, чтобы их звуки могли быть усилены для пассажиров, ставших потенциальными клиентами, без необходимой художественной лицензии от Министерства культуры. Действительно, пока египетское государство стремилось контролировать культурное производство, импресарио, художники и зрители пытались творчески бросить вызов цензуре.

Книга Эндрю Саймона «Средства масс: кассетная культура в современном Египте» (издательство Стэнфордского университета) предлагает как историю «используемых технологий», так и музыкальную биографию. Книга ловко повествует об истории Египта последней трети двадцатого века, уделяя особое внимание формату, который использовал Мансур и многие другие в этот период: кассете. Дебютировав в 1963 году, компакт-кассета радикально изменила того, кого и что можно было услышать, как в музыкальном, так и в другом плане, во всем мире. Производство кассет было недорогим и не требовало особых настроек для записи. Стоимость и размер носителя также способствовали легкому распространению. Кроме того, ленты можно было перезаписывать, что теоретически превращало их в чистые листы и, следовательно, в холсты. Все это означало, что кассеты можно было прятать и прятать, и множество актеров получили доступ в индустрию, которая в прошлом была для них в основном закрыта. Хотя революция, возможно, и не транслировалась по телевидению, она, безусловно, была записана на пленку. Возьмем, к примеру, подъем хип-хопа, распространившийся через распространение кассет в Соединенных Штатах в середине-конце 1970-х годов, или записанные проповеди аятоллы Хомейни, которые разошлись по Ирану. Книга Саймона прочно включила Египет в историографический список.

Монография Саймона разделена на сторону А и сторону Б, хотя часть наиболее убедительных материалов взята из разворота.

Внутри каирского музыкального магазина Mazzika Zaman. Фото Эндрю Саймона.

В главе 1 описывается, как кассеты впервые стали доминировать на египетском медиа-рынке и в звуковой среде в середине 1970-х годов, в период, когда экономика страны агрессивно сместилась в сторону капитализма и приватизации в соответствии с политикой «инфита» («открытости») президента Анвара Садата. То, что Саймон называет «кассетной культурой», опиралось на культуру потребления, которая сначала развилась при Садате, а затем раздулась при Хусни Мубараке.

К началу 1980-х годов миллионы килограммов коммерческих товаров проходили транзитом через Каирский международный аэропорт и другие порты въезда – резкий поворот по сравнению с положением дел при предыдущем президенте Египта Гамале Абдель Насере. Среди холодильников, стиральных и сушильных машин стояли кассетные проигрыватели, которые с радостью взяла на вооружение политическая элита. Их также подхватили такие известные музыканты, как Абд аль-Халим Хафиз, Али Исмаил и Фарид аль-Атраш. Действительно, изначально кассетники ассоциировались с этими общественными деятелями, а не с «массами». Изображения кассетных плееров, выставленные на видном месте в салонах и на террасах богатых людей, транслировались публике через контролируемые государством периодические издания, помогая определить «современный» египетский дом. Когда цены на машины упали, египтяне среднего и даже рабочего класса обнаружили, что смогли достичь этого идеала.